Воспоминания профессора В.В. Гориневского - Моя работа по физкультуре в Москве. Часть IV

Во всех моих книгах по физкультуре я отдаю должное место подвижным и спортивным  играм и продолжаю изучать этот вопрос, как только  представится повод. Упомяну здесь о поездке моей в Ленинград на Совещание по физкультуре. Эта поездка был организована т. К. А. Механошиным, зам. Главного Начальника Всеобуча. Цель поездки и Совещания заключались в координации учебно-научной работы и о согласовании их работы с производственны планом Главного Управления Всевобуча и Высшего Совета физкультуры в Москве.

8/V III наша делегация во главе с К. А. Механошиным в особом вагоне выехала в Ленинград, предполагалось через несколько дней вернуться обратно. На этом совещании я выступил с двумя докладами: 1) доклад от Всеобуча: «О производственном плане работ Всевобуча по научной части», где я развернул весь план, считаясь  с материальными и другими возможностями, и уделил особое внимание научно-исследовательской работе и врачебному контролю. Научно-исследовательская работа того времени должна была дать общую ориентировку в актуальных задачах физической культуры, как новую дисциплину в кругу других научных дисциплин и наметила план Теоретического обоснования всех средств физической культуры щедро применяемых без научного анализа и оценки их каждого в отдельности и  в общей совокупности в виде уроков гимнастики, игр, спорта, трудпроцессов и т. д. Вопрос этот обсуждался на Совещании представителей Всевобуча, начальников отдельных частей, врачей и инструкторов физической культуры. Доклад мой был не единственный, много было докладов по организации физкультурного движения и школ Всевобуча.

Основной доклад был сделан  К. А. Механошиным. Из всех этих докладов и прений по ним я извлек большую пользу, познакомившись с начало массового физкультурного движения, начатого с разных сторон. Даже отдаленные окарины Севера, куда распространялось влияние Всевобуча, были охвачены этим движением, вначале, как всегда, стихийным, основанном на голом энтузиазме и спортсменским духом: при этом лестно было то, что самодеятельность и изобретательность при скудных средствах проявляется очень часто и в самых разнообразных формах.

Другой доклад мой происходил в Институте физобразования им. П. Лесгафта II/V II на тему: «О дифференциации научных работ двух Институтов физкультуры (в Москве и Ленинграде) и общей их плановой работе».

Посещение Ленинградского Института, в котором я работал несколько лет до революции вызвало у меня рой воспоминаний о людях и делах их в этих стенах. Я встретил здесь своих старых знакомых преподавателей и их учениц. Многие из них  бывшие мои слушательницы, были оставлены при разных  кафедрах, в качестве аспиранток, лаборанток и преподавательниц. Особенно приятно было встретить проф. Анну Адамовну Красусскую, с деятельностью которой  я был хорошо знаком, с которой вместе работал и при данной встрече нашел ее здоровой, бодрой и как всегда чрезвычайно деятельной. Воспоминания о ней у меня всегда связываются с воспоминанием о покойном П. Лесгафте, так как она  была всегда его главной помощницей и близким человеком. Посещение Института, осмотр его Музея, аудиторий и лабораторий показало, что работа здесь неустанно ведется даже в наиболее трудной области текущего времени по  линии научно-исследовательской. Героическими усилиями  оберегаются здесь все научные и учебные ценности, несмотря на плохое отопление и скудость материальных ресурсов.

К. А. Механошин, осматривавший это учреждение ценил эту работу и решил оказывать   ему помощь через Всевобуч в полной мере. Это заверение всем, по-видимому,  придало бодрость и окрылило надежды на быстрое улучшение положения. В отношении научной и учебной  части после моего доклада, мы скоро сговорились и особых разногласий в ведении дела не встретилось, будущее должно было дифференциально в плановой научной работе двух Институтов уточнить и углубить.

Здесь кстати вспомнить о посещении и осмотре кавалерийской школы Всевобуча в Твери, куда мы отправились в том же вагоне 13/V III в том же составе. Обратный путь в Москву, после очень беспокойной и энергичной работы в Ленинграде, связанный с беседами, докладами, консультациями, посещениями разных учреждений в деловых целях, показался мне отдыхом.

В Твери нас встретили, и мы совершили поездку в Кавалерийскую школу  в экипаже. По приезде, после обеда и осмотра здания мы были приглашены на соревнования в кавалерийских скачках и затем в различных физкультурных выступлениях учащихся этой школы. Зрелище получилось очень интересное, и ученики школы обнаружили, насколько помнится, хорошие достижения.

На обратном пути наши жены и я разместились в экипаже, а К. А. Механошин в красивом кавалерийским мундире и в сопровождении других кавалеристов школы скакал на лошади. Тихая, тепла осенняя ночь, звездное августовское небо было очень благоприятно для отдыха в движении, затем мы отдыхали уже в вагоне и ночью прибыли в Москву.

На окружном совещании Всевобуча 23/VIII 22г. мне пришлось сделать доклад «О постановке врачебно-научного контроля по физкультуре в школе Всевобуча Московского Округа», чем и закончился цикл  моих работ в этой научно-организационной части.

В дальнейшем выступления мои на эти темы я разделял с Вероникой, так, например, в январе 1923 года на психоневрологическом Съезде 10/I она сделала доклад на тему: «Метод изучения особенностей физического развития детей». В 1923 году моя деятельность по физкультуре и гигиене  была посвящена главным образом курсам для врачей педагогов, инструкторам в разных учреждениях. Я продолжал мою лекторскую работу в Главной военной Школе физобразования трудящихся Всевобуча, был приглашен читать лекции по физкультуре и гигиене на Высших научно-педагогических курсах (Старая конюшенная в Москве), курсы военно-санитарным врачам Главсанупра, врачам Мосздрава, — был приглашен в академию Социального воспитания для чтения лекций по биологии и гигиене и т. д. Я участвовал в целом ряде конференций в качестве докладчика. Конференции эти устраивались как в Москве,  так и ее окрестностях в различных детских учреждениях. Число их чрезвычайно велико. В феврале 1923 года я получил предложение из Самарского  Университета прочесть академический  курс лекций по гигиене студентам старших курсов Медфака, не прослушавших теоретического курса по общей гигиене, но  проделавших все практические работы в лабораториях (исследования воздуха, воды, пищевых припасов и некоторые анализы по физиологической химии).  Я мог приехать только на 4 недели, взяв  на это отпуск. В Самару я выехал 23/II 1923 г. с женой, и встречен был там дочерью  Валентиной, которая была профессором хирургии в Самаре. Устроился я  в Университетском здании, в особо отведенной для меня и жены моей  комнате, окружен был многими удобствами, заботами и уходом моей дочери. Все свободное от занятий время я мог проводить дома, тщательно готовясь к лекциям. Жена и дочь избавили меня  от всех хлопот и, несмотря на колоссальную проделанную мною в течение месяца работу, я был в состоянии  отдыхать, будучи окружен любовью и вниманием. Только этим можно объяснить себе безвредность той нагрузки, которую я взял на себя и то, что я вернулся в Москву бодрым и способным продолжать такую же работу. В Самаре я выполнял свой календарный план организованно, почти на 100%, почти не отвлекаясь от взятой на себя работы, иногда, позволяя себе посещение театра, что было для меня развлечением и отдыхом.

Занятия в Университете были ежедневные  по несколько часов на разных курсах. Число слушателей и экзаменующихся было чрезвычайно велико, так как были недоимки и от прошлых курсов.

В первый же день моего приезда я начал лекции в большой аудитории Университета (на Чапаевской ул.). Студентами я был встречен рукоплесканиями и выражением сочувствия  моему приезду. Аудитории всегда были полны, внимание полное. Условия для работы  — не совсем благоприятные по-прежнему, так книг и учебников было совсем мало и большой недостаток во всех других пособиях пришлось прибегнуть к старому методу демонстраций — к рисункам и чертежам, которые я сам изготовлял, готовясь к лекциям.

За  неделю до отъезда из Самары  начались зачеты и так как число экзаменующихся было очень велико, я очень уставал от этой процедуры и за час до отъезда на вокзал еще продолжал экзаменовать.

Помимо академического курса я читал и другие курсы; так, например, я провел краткий курс по профессиональным заболеваниям в цехах, среди рабочих по линии профсоюзной,  провел краткий курс врачам и т. д. Кроме того я прочел ряд публичных лекций в Университете и других местах по приглашению разных кружков. Это  были лекции по вопросам физической культуры с демонстрациями.

Погода была почти все время моего пребывания ясная, морозная,  кругом много снега — все сияло на солнце. Все это поднимало мое расположение духа и увеличивало бодрость и, хотя холодно было и в помещениях, но трещащий огонек печурки был очень приятен, когда я, готовясь к лекциям, перечитывал многое, что лекции и не касалось. Я имею обыкновение пользоваться случаем подготовки, чтобы поднять свою квалификацию попутным чтением.

Настал день отъезда, дочь моя осталась в Самаре, мы расставались с ней надолго: она согревала нас теплотой своей любви, своей привязанностью. Мы ее оставляли на трудную работу в надежде встретиться в Москве.