К 60-летию Табакова Сергея Евгеньевича

3 октября отметил свой юбилей Сергей Евгеньевич Табаков – исполнительный директор Международной федерации самбо (FIAS), член Исполкома Всероссийской федерации самбо, Заслуженный тренер России, кандидат педагогических наук, профессор. Сергей Евгеньевич – выпускник ГЦОЛИФК 1988 г., ученик профессора Е.М.Чумакова.

К юбилею Серея Евгеньевича и в преддверии 2023 года, объявленного в России годом педагога и наставника, Музей представляет интервью Сергея Табакова «В работе тренера и педагога креатива «выше крыши», данного им для журнала «Мир дзюдо» № 4, 2021г.

– Сергей Евгеньевич, расскажите о себе.

– Родился в Москве, на Зацепе (район Павелецкого вокзала), в том же роддоме, что и отец, тоже в октябре, спустя 25 лет. Еще через 25 лет появился на свет мой сын.

В школе был в числе любимчиков у учителя физкультуры, мы с друзьями могли в любое время на перемене прийти в зал, поиграть, побросать мяч в кольцо, поупражняться на перекладине. Кстати, в школе я и начал заниматься самбо.

Помимо физкультуры, любил литературу, математику, рисование, черчение, труд. В школьные мастерские привело увлечение электронной музыкой (в то время только ленивый этим не занимался). Там можно было попытаться изготовить своими руками даже электрогитару и всякие приспособления для неё.

После восьмого класса решил поступать в радиомеханический техникум. Родители были связаны с электрикой, они и привили любовь к технике. У нас дома всегда было много инструментов, различных приборов. Еще одна причина, по которой я пошел туда учиться – нужно было сделать всю электронику для электрогитары, мне тогда это казалось важным…

Тренировался в секции самбо Московского института химического машиностроения.

В техникуме начал работать тренером по самбо и сколотил вокруг себя большую компанию. Мои друзья по учебе заметно отличались от своих ровесников-школьников, «вялых» старшеклассников. Это были взрослые самостоятельные люди. Учились мы все очень хорошо. Техникум окончил с отличием.

После техникума меня призвали в армию, в радиотехнические войска. Шел 1982 год, афганская кампания.

Но я и в армии нашел себя, было много интересных дел. Участвовал во всех спортивных мероприятиях: боролся, бегал, прыгал, метал, играл. Занимался общественной жизнью, организовывал мероприятия, выпускал стенгазету.

После армии был выбор: поступать в архитектурный институт или в институт физкультуры. Победила тяга к спорту. Сейчас думаю, что все творческие склонности, которые поставили меня перед этим выбором, полностью реализовались в моей нынешней профессии – в работе тренера и педагога креатива «выше крыши». Это настолько творческая профессия, что в ней можно реализовать себя сполна.

Четыре года учебы в ГЦОЛИФК – как фейерверк, это самое яркое время в моей жизни. Я был занят на комсомольской и партийной работе, был старостой группы самбо-дзюдо и командиром взвода на военной подготовке, участвовал в выступлениях на Фестивале молодежи и студентов. В агитбригаде ездили по студенческим отрядам Подмосковья – играл на гитаре, какие-то фокусы показывал, устраивали сценические бои, организовывали дискотеки. Рассказываю своим студентам – они не верят, что столько всего можно успеть. За четыре года учебы в ГЦОЛИФК будто прожили несколько жизней.

Учась в институте, продолжил работать тренером.

Научным руководителем дипломного проекта и впоследствии диссертации стал легендарный Евгений Михайлович Чумаков. Окончил институт с отличием, предложили остаться преподавателем на кафедре, где и работаю до сих пор

Объездил больше 80 стран как тренер и как преподаватель, в некоторые места в жизни бы не попал как турист. Самая экзотическая страна для меня – Северная Корея. Хотя я родился в начале шестидесятых, но не помню, чтобы мы так жили.

За всю жизнь ни разу не был в мавзолее Ленина, считаю, что смотреть на останки давно ушедшего человека не по-христиански и вообще неэтично. Но в Пхеньяне меня никто не спрашивал: «Товарищ Табаков! Костюм, белая рубашка, галстук, – мы идем к Великому кормчему». И в свой выходной день я отправлялся отвешивать поклоны Ким Ир Сену в сопровождении двух комитетчиков (под видом переводчиков).

Одним из моих хобби, помимо музыки и рисования, является кулинария. Мне нравится «колдовать» на живом огне. На даче у меня 20-литровый казан, и в нем я готовлю блюда узбекской, грузинской кухни – ферганский плов, чахохбили и много других вкусных вещей. Еще я очень люблю самовары! Их у меня несколько, но один достался в наследство от деда, этот самовар постарше меня.

Жену встретил в 1985 году, когда был комиссаром отряда «Океан», строили институтский бассейн. Она работает в ГЦОЛИФК на кафедре плавания, мы вместе уже больше 30 лет.

Сын закончил Первый медицинский институт, работает врачом реабилитологом, восстанавливает спортсменов после травм и операций. А дочь – старший преподаватель в Лингвистическом университете имени Мориса Тореза, преподает немецкий язык.

– Как Вы пришли в дзюдо?

– В 1994 году мне предложили поработать тренером по дзюдо в Дании. Это был интересный опыт работы в клубе дзюдо, отличный от нашей традиционной советской школы физического воспитания.

Вернувшись в Россию, практически с самолёта пересел в поезд и направился в Волгоград, на первенство России по дзюдо. Андрей Годовников, который тренировался у меня, на этом соревновании занял второе место в весе до 60 килограмм, повредив плечевой сустав в финале. Весь год прошёл в активной конкурентной подготовке к первенству мира и лечении травмы. В очной борьбе Андрей выиграл у своего оппонента в финале международного турнира в Смоленске и стал первым на турнире во Франции. Решением тренерского совета Андрей был единогласно утверждён в основном составе сборной команды для участия на первенстве мира в Каире (Египет). На мире была завоёвана бронзовая медаль. В весе было около 60 спортсменов. Путь к пьедесталу был непростым: словак Жосеф Крнак, португалец Педро Каравана, проиграл грузину Георгию Вазагашвили, Доржпалам Нармандах из Монголии, Гай Фогель из Израиля. За бронзу выиграл у бельгийца Седрика Тауманса. Стоит отметить, что вторым в данном весе стал японец Тадахиро Номуро (трекратный олимпийский чемпион), а монгол Нармандах стал бронзовым на ОИ 1996 в Атланте.

Работа тренером в Дании, подготовка и участие в первенстве мира в Египте сыграли значительную роль в мотивации достичь высшего спортивного результата со своими учениками в дзюдо.

– Жалеете ли Вы, что связали свою жизнь с дзюдо, а не с другой деятельностью?

– Не жалею. Уточняя ответ на данный вопрос, не стал бы разделять то, чем занимаюсь уже около 40 лет, на самбо и дзюдо. Для меня это некая сублимация отечественной школы борьбы в одежде.

– Кто для Вас кумир в мире дзюдо: спортсмен, тренер, функционер? Или такого нет?

– В одном из интервью журналу «Мир дзюдо» я отвечал на похожий вопрос: это Олег Сергеевич Степанов. После ухода из жизни Евгения Михайловича Чумакова искал возможность продлить общение с его учениками. В лице Олега Сергеевича нашел интересного собеседника, высокого профессионала, достойного ученика своего Учителя.

– Что не нравится в современном дзюдо и что Вам хотелось бы изменить?

– Современное дзюдо достигло высокого уровня преподнесения картинки для потребителя: качество телевизионных репортажей, оформление зала и много другое. Понятно, что все это потребовало внесения существенных изменений в судейские правила.

– В XXI веке началась череда изменений правил в дзюдо. Выигрывает или проигрывает от них зрелищность?

– Множество ограничений и условностей, на мой взгляд, обеднили рисунок поединка, национальную самобытность различных школ мира.

– Насколько далеко ушло современное дзюдо от традиционного, где во главу угла ставилось воспитание, патриотизм и только потом – техника?

– Далеко. Задачи разные.

– С какого возраста надо начинать заниматься дзюдо и как должна строиться работа по годам обучения?

– На мой взгляд, необходимо разделять спортивное направление и так называемое традиционное дзюдо.

В варианте традиционного дзюдо возраст занимающихся не может быть лимитирован – как для начала занятий, так и для совершенствования в зрелом возрасте.

– Стоит ли посылать ребенка одного учиться в академию спорта или спортивный интернат за границу? Если да, то с какого возраста? Если нет, то какая имеется альтернатива в нашей стране на уровне секций, центра олимпийской подготовки, юношеской сборной?

– Хочется вспомнить выражение, пришедшее к нам из Библии: «Нет пророка в своём отечестве», когда люди оценивают чужое значительнее, чем своё, близкое и хорошо знакомое… Нужно найти хорошего Наставника, Воспитателя, Учителя. Понимаю, что в современных условиях реальной жизни это почти неосуществимая задача.

– Можно ли воспитать патриота в профессиональном спорте? И что можно противопоставить «золотому тельцу»?

– Односложно ответить на эти вопросы трудно. Если говорить про наше государство, то можно отметить, что проблемы, существующие в спорте, являются отражением различных социально-политических процессов в стране, изменения системы ценностей. Возможно ли что-то изменить? Уверен, что необходимо.

– Почему в современных спортивных залах дзюдо не всегда можно увидеть портрет основателя дзюдо Дзигоро Кано, и кому это мешает?

– Везде по-разному. Не уверен, что здесь кроется злой умысел.

2 - Олег Матыцин и Сергей Табаков на Универсиаде 2009г. в Белграде, с победителем в весе до 90 кг - Дмитрием Герасименко

– Почему сумо не включено в программу олимпийских игр 2020 года, которые пройдут в Японии?

– Исторически сумо сложилось в Японии как профессиональный спорт и весьма популярно в стране, однако широкого распространения в мире, по сравнению с различными стилями каратэ, не имеет. Возможно, это и явилось причиной выдвижения каратэ в программу Игр на домашней Олимпиаде.

– Учитывая непредсказуемость процессов, происходящих в олимпийском движении, имеет ли смысл стремиться включить самбо в олимпийскую программу?

– Имеет смысл. И это должно стать потребностью не только функционеров Международной федерации самбо (ФИАС), а всего нашего государства. Сегодня мы не имеем в программах летних и зимних Олимпийских Игр ни одного вида спорта, рождённого в России. Вопрос включения должен стать государственной программой, аналогичной тем действиям, которые в своё время предприняли Япония и Южная Корея, продвигая дзюдо и тхэквондо.

– Сергей Евгеньевич, как Вы стали главным тренером мужской сборной России по дзюдо?

– Предложения возглавить сборную команду России поступали и раньше. После первенства мира 1994 года в Каире Владимир Каплин предложил мне должность старшего тренера юниорской команды. К сожалению, большая загруженность в вузе не позволила принять это предложение. Через год Владимир Николаевич назначил меня старшим тренером студенческой сборной команды при подготовке ко Всемирной универсиаде в Фукуока (Япония). Очень запомнились эти Игры не только экзотикой и уровнем организации, но и спортивным результатом: Юрий Степкин завоевал золотую медаль, Дмитрий Морозов, Руслан Сазонов и Михаил Коробейников стали бронзовыми призёрами; в командных соревнованиях мы стали серебряными, проиграв в финале корейцам.

И далее бесконечный марафон соревнований, сборов, переездов, тренировок…

Атланта, Сидней, Афины… Предложение поступило от спортивного директора Федерации дзюдо России Валентина Викторовича Хабирова.

– Долго ли думали, перед тем как занять эту должность?

– Недолго.

Мастер-класс в Токайском университете

– Не страшно ли было возглавить команду после плеяды знаменитых на весь мир главных тренеров, таких как Владимир Каплин, Авель Казаченков, Владимир Невзоров, Валерий Востриков (я останавливаюсь только на тех, кто руководил сборной России)?

– Не страшно. Я работал с вышеперечисленными специалистами ранее и как личный тренер своих спортсменов, и как руководитель комплексной научной группы. Хорошо знал особенности работы каждого из них.

– Над чем пришлось больше всего работать, какие были слабые и сильные стороны у спортсменов, привлекаемых на сборы?

– К сожалению, количество сборов (по сегодняшним меркам) было не столь значительным. Вопросами технико-тактической подготовки занимались личные тренеры и тренеры, отвечающие за конкретные весовые категории. В целом, учитывая возможности спортивных баз и временных ресурсов учебно-тренировочных сборов, основная задача заключалась в повышении функциональных возможностей организма спортсменов.

– О чем сожалели после того, как сложили полномочия главного тренера?

– Сожалею о том, что в начале пути не обозначил некоторые правила игры, которые впоследствии не позволили добиться должного результата на Олимпийских играх.

– Какая Ваша мечта?

– Чтобы самбо хоть раз вошло в программу Олимпийских игр. Большинство специалистов считают, что это несбыточная идея. Но не нами придумано, что иногда путь к цели важнее, чем достижение её. Мы много сделали на этом пути и готовы сделать ещё больше…